
Незабываемые роды в Одинцовском роддоме (г.Одинцово).

Сказать, что мы с мужем обрадовались – это ничего не сказать. У нас как будто начался второй медовый месяц! В женскую консультацию я собиралась идти не раньше, чем на сроке 6 недель. Но… мы предполагаем, а Господь располагает. И на 6-ой неделе я попала на сохранение в Одинцовскую центральную районную больницу. Пришла сама в 11 вечера, сразу же, как только увидела выделения бурого цвета. В приёмном отделении дежурная попыталась завернуть меня домой со словами, что у меня месячные и чтобы я шла с утра в свою консультацию на приём. Со слезами на глазах выходила из больницы, когда она догнала меня с вопросом: «А сохранять-то будете, если что?» В общем, это было моё первое сохранение. За ним последовало и второе, и третье. В городе Одинцово на сохранение можно попасть в ЦРБ, в медсанчасть №123 или же в Одинцовский роддом. Все три раза я лежала в ЦРБ. Лекарства и шприцы покупали сами. Насмотрелась всякого.
С самого начала усвоила одну главную вещь – это мой ребёнок и никому кроме меня он в этой больнице не нужен. Если я перестану верить в своего малыша, в то, что он или она справится с неприятностями и родиться на свет в положенное время, то никто больше не будет его поддерживать в этом. Во время первого сохранения лечащий врач Татьяна Александровна после УЗИ с диагнозом «неразвивающаяся беременность?» почти неделю каждый день говорила: «Готовься к чистке». Я пообещала ей, что как только моя «неразвивающаяся беременность» научится ходить и говорить, приведу её в отделение, чтобы в глаза им посмотрела. Потом, были нехорошие результаты скрининга сразу после выхода из больницы, что неудивительно, так как приём гормональных препаратов типа Дюфастона и Утрожестана влияет на достоверность тестирования. Но я продолжала верить в свою деточку. Много мы с ней пережили в этот период, но наступила наконец-то светлая полоса после 17-ой недели беременности.
Наступило лето 2010 года. Я ушла в декрет. Жара стояла страшная, да ещё и дым от горящих торфяников застилал всё вокруг. Рожать решила без контракта в Одинцовском роддоме. ПДР ставили на 5 июля. После осмотра в консультации врач предупредила, что если не рожу точно в срок, то дольше ходить опасно – крупный плод и моя субтильная комплекция могут сыграть нехорошую шутку. Выписали направление в роддом на 6-е число. А ночью начались потихоньку схватки. Врач УЗИ диагностики Кунешко Нарт Фарук после обследования и результатов КТГ объявил мне, что я рожаю и хотел оставить в роддоме. Но я чувствовала, что ещё рано и, пообещав вернуться позже, уехала по делам в Москву.
Вторая порция окситоцина большей концентрации и шейка матки раскрылась. Начались потуги. А времени уже прошло немало. Поочередно заходила то Елена Анатольевна, то другая врач и давали диаметрально противоположные указания тужиться и не тужиться. Я уже не могла сдерживаться. Потуги были сильные и частые. И очень скоро моя малышка смогла протолкнуть свою головку. Я, конечно же, помогала всеми силами. Заглянула медсестра и закричала в коридор: «Она рожает!» Тут уж настал мой черед удивляться: «Что, только заметили?» Жара, усталость, боль, страх – всё это вымотало уже настолько, что мне казалось, я не смогу почувствовать ничего, когда моя девочка появится на свет. Перевели в родзал. Идти по коридору с головкой ребенка между ног – это, скажу вам, ещё то ощущение. В родзале было ещё несколько рожениц и много-много персонала. Меня разом обступили три человека, и мы продолжили рожать головку. Пришлось сделать надрез. Но от разрывов это не спасло. Эта боль была уже незначительна, как укус комара. Врач подхватила пальцами головку, кто-то надавил на живот, и малышка тут же выскользнула из меня полностью. Мне показалось, что она длинная-предлинная. Задрали рубашку и плюхнули это Чудо мне на живот. Дочка посмотрела на меня строгим и напуганным взглядом, и я забыла обо всем на свете. Только гладила её и плакала. Приложить её к груди не дали, так как она не закричала сразу, хотя и стала махать ручками. Врач-неонатолог утащила моё счастье взвешиваться и измеряться. Там она и заплакала впервые. На часах было ровно 6 вечера. Сил рожать послед уже не осталось. Всю оставшуюся работу за меня проделали два врача. Потом был укол анестезии, чтобы зашить разрывы и я провалилась в темноту протягивая руку в ту сторону, где лежала моя доченька.
Читайте также


Комментарии